Прозаические наброски

<Набросок автобиографии>

Печатается по автографу – ИРЛИ, ф. 93, оп. 3, № 1253.

Впервые опубликовано: Красная нива, 1926, № 19, с. 16.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 438.

Датируется 3–5 (15–17) ноября 1835 г. (см. ниже).

Мне 17 лет было тому с неделю. – День рождения Тургенева –28 октября (9 ноября) 1818 г.; следовательно, набросок этой первой автобиографии начат, вероятно, 3–5 (15–17) ноября 1835 гВ это время Тургенев был студентом Петербургского университета и жил в Петербурге.

Во-первых, читал недавно – и свою Исповедь… – В библиотеке Тургенева (Государственный музей ИСТургенева в Орле) сохранились два отдельных издания «Исповеди» Руссо: Rousseau JJLes ConfessionsParis, 1813; Rousseau JJLes ConfessionsParis, 1827.

…была одна AИЛ… – Речь идет, вероятно, о тетке матери Тургенева, Анне Ивановне Лутовиновой.

Михайла Фиглев

Печатается по автографу – ИРЛИ, P I, оп. 29, № 1.

Впервые опубликовано: Лит Арх, т. 3, с. 176–178.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 439.

Датируется 1835 – началом 1836 г. (см. ниже).

На рукописи перед текстом надпись: «Тургенева мнение о Мише»; против слов «Впрочем, не старается прослыть любезным» на полях написано тем же почерком: «неправда» По-видимому, обе надписи сделаны рукою отца Михаила Фиглева.

Михаил Сергеевич Фиглев, друг юности Тургенева, умер 19 лет в 1836 г., а Тургенев писал о нем как о восемнадцатилетнем юноше. Следовательно, характеристика эта составлена в 1835 или в начале 1836 г. Тургенев пометил характеристику М. Фиглева 32 номером, что дает основание высказать предположение, что им была написана целая серия аналогичных заготовок для будущей литературной работы.

Тургенев был знаком со всем семейством Фиглевых (см. наст. изд., Письма, т. I).

Похождения подпоручика Бубно́ва

Печатается по черновому автографу – ГБЛ, ф. 306, картон 1, ед. хр. 6.

Впервые опубликовано: Рус Пропилеи, т. 3, 1916, с. 44–51.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. XI, с. 265–272.

Датируется по помете на рукописи (после слов: «Роман. Соч. Ив. Тургенева»):

«С. Спасское.

Начато 25-го июня 1842-го гв 6 часов утра.

Кончено – того же дня в 9 ” ”».

С Алексеем Александровичем Бакуниным (1823–1882) Тургенев познакомился и подружился осенью 1841 г. Об этой дружбе можно судить по письмам А. А. Бакунина к сестрам (см.: Корнилов, Годы странствий, с. 75, 77 и др.) Из письма общего приятеля Бакуниных и Тургенева К. А. Беера к А. А. Бакуниной от 4 июня 1842 г. (там же, с. 142) известно, что в это время Тургенев общался с Алексеем Бакуниным и последний несколько дней прожил в Спасском. Возможно, что «Похождения подпоручика Бубнова» были написаны как раз в этот период совместного пребывания Тургенева и Алексея Бакунина в Спасском и явились своеобразной шуточной реакцией на философские разговоры и споры между ними. Письма Тургенева к Алексею Бакунину, предшествующие «Похождениям», отличаются тем же шутливо-пародийным тоном, каким написаны и «Похождения подпоручика Бубнова» (см. наст. изд., Письма, т. I).

Некоторые мотивы «Похождений», например: «Подпоручик Бубнов шел <…>, предаваясь, по обыкновению, любимым размышлениям – о том, что бы он стал делать, если б он был Наполеоном?» – навеяны чтением гоголевских повестей, в частности «Записок сумасшедшего». Гоголевская манера чувствуется и в самом сюжете (ср. с повестью «Нос», а также рассказами «Ночь перед Рождеством» и «Заколдованное место») и в смешении фантастики с бытом, и в нарочитой серьезности тона, когда речь идет о нелепых, неправдоподобных вещах. Например: «Чёрт схватил подпоручика Бубнова за хохол и снял с него голову. Подпоручик Бубнов хотел было удивиться – да без головы удивляться невозможно». Ср. у Гоголя в повести «Нос»: «Как же можно, в самом деле, чтобы нос, который еще вчера был у него на лице, не мог ездить и ходить, – был в мундире!»

Несколько раньше, в марте-апреле 1842 г., Тургенев работал над драмой «Искушение святого Антония», оставшейся незавершенной. Здесь, как и в «Похождениях», действуют «адские» персонажи: сатана, чертенята и «любовница чёрта» Аннунциата. Написанные Тургеневым сцены сходны с «Похождениями» тем, что в обоих этих произведениях чёрт искушает человека. Но в «Искушении» эта тема дана в возвышенно-романтическом плане, тогда как в «Похождениях» она снижена, пародирована и доведена до гротеска. Грозный и коварный «сатана» «Искушения» здесь превращен в глупого и вульгарного «чёрта» и все соприкосновения с «нечистой силой» объясняются опьянением героя.

…потомку Баториев… – О происхождении семьи Бакуниных биограф МАБакунина ЛАКорнилов пишет: «В семейных преданиях сохранились малодостоверные и неясные легенды о происхождении Бакуниных от известного польского короля Стефана Батория или о родственных связях с ним, но никаких документальных данных, намекающих на что-либо подобное, по-видимому, не существует» (Корнилов ААМолодые годы Михаила БакунинаМ., 1915, с1).

Подпоручик! – голубчик! – В несколько измененном виде эта песенка вошла в повесть «Вешние воды», глXVII (1871; смнастизд., Сочинения, тIX)Слова ее, вероятно, не сочинены Тургеневым, а взяты из бытового «мещанского» репертуара.

Несколько дней в Пиренеях

Печатается по автографу – ГПБ, ф. 795, № 10.

Впервые опубликовано: Т сб (Бродский), с. 7.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 452–453.

Датируется августом-сентябрем 1845 г. (см. ниже).

Запись представляет собою начало очерка и обрывается неоконченной фразой. Позднее Тургенев воспользовался оборотной стороной бумаги, на которой был начат очерк, для записи начала чернового варианта рассказа «Чертопханов и Недопюскин» из цикла «Записки охотника».

Название очерка не соответствует дошедшему до нас тексту, в котором говорится только о начале путешествия по дороге к Пиренеям. О самом же пребывании в Пиренеях Тургенев или не написал, оставив очерк незаконченным, или же листы с продолжением и окончанием очерка затерялись.

Путешествие происходило в 1845 году, что устанавливается на основании письма Н. М. Сатина к Н. П. Огареву от 2(14) августа 1845 г.: «Боткин и Тургенев проводили меня до Барежа. Тургенев шляется по Пиренеям, а Боткин, пробыв со мною два дня, отправился в Испанию. Мы очень веселились в Бордо, купались в океане около Байоны и вообще совершили это путешествие очень недурно» (Рус. Мысль, 1891, № 8, с. 15).

В действительности же Тургенев отправился в Пиренеи вместе с В. П. Боткиным, который писал об этом своему брату Николаю 22 июля (3 августа) 1845 г.: «…я нахожусь теперь в Пиренеях, куда попал вовсе неожиданно. Я ехал в Испанию. До Бордо товарищем мне был Сат<ин>, а до Нанта провожал нас Ог<арев>В Бордо я уговорился съехаться с Тургеневым) Сат<ин> ехал пить воды в Пиренеях (в Бареж), а Тур<генев> осмотреть Пиренеи и походить по ним. Мой путь лежал на Байону<…> С глубоким прискорбием расставшись с Бордо, поехали мы в Байону; и я уже готовился идти взять место в дилижансе до Бургоса <…>, как Тур<генев> предложил мне походить с ним по Пиренеям. Но всё, что было у меня денег, я перевел в Мадрит <…>Тур<генев> предложил мне денег – и я не хотел упустить случай взглянуть на Пиренеи» (Боткин В. П. Письма об Испании. Л., 1976, с. 220)Следующее письмо Боткина к брату, также из Пиренеев, датировано 29 июля (10 августа) 1845 г. (там же, с. 222), что дает возможность уточнить время пребывания Тургенева в Пиренеях 17(29) июля 1845 г. он выехал из Парижа. В Бордо встретился с В. П. Боткиным и H. M. Сатиным. 21 июля (2 августа) они выехали из Бордо и 22 июля (3 августа), предварительно проводив Сатина в Бареж, Тургенев с Боткиным уже были в глубине Пиренеев, в местечке Люз, откуда Боткин и писал брату. Вместе они путешествовали до 29 июля (10 августа), после чего Боткин поехал в Испанию, а Тургенев – в Париж. В Россию он вернулся только в начале ноября 1845 г.

Возможно, что Тургенев начал писать очерк еще во время путешествия в Пиренеях или сразу же по возвращении оттуда в Париж, до отъезда в Россию. По многочисленным мелким подробностям, указанным в записи, видно, что все они воспроизводят недавние впечатления. На этом основании запись предположительно датируется августом-сентябрем 1845 г.

Намерение вести во время поездок путевые очерки возникало у Тургенева и ранее. Еще в 1840 г., перед отъездом в Италию, он писал 14(26) января А. В. Никитенко, бывшему тогда редактором «Сына отечества»: «…позвольте мне изредка присылать в Ваш журнал письма, которые уже по одним подробностям италиянской жизни, природы и памятников древности, может быть, не будут совершенно лишены интереса».

Вероятно, данный отрывок является началом очерка, также предназначенного для помещения в каком-либо журнале. Но как в 1840 г., так и в 1845 г. Тургенев не выполнил своего намерения. Впоследствии он дважды предпринимал печатанье уже не путевых очерков, а писем из-за границы.

…большим поклонником Кузе́на. – Виктор Кузен (1792–1867) – французский философ, идеалист-эклектик, идеолог буржуазии в эпоху Июльской монархии.

Ночью мы проехали через историческое Блуа (Blois)… – Блуа, город в центральной части Франции, известный тем, что в нем заседали Генеральные штаты 1576 и 1588 годов.

…во время моего пребывания в Гавре… – Тургенев был в Гавре в конце мая 1845 г., при проезде морским путем из Петербурга в Париж.

…наш сластолюбивый приятель <Боткин>… – Василий Петрович Боткин (1811–1869), литератор, друг Белинского и Тургенева; результатом его поездки в Испанию явились «Письма об Испании», напечатанные в «Современнике» в 1847 ги отдельной книгой (СПб., 1857).

…где давали «Роберта-Дьявола»… – «Роберт-Дьявол» – опера Мейербера (1830).

Сюжеты

Печатается по автографу – ИРЛИ, P. I, оп. 29, № 2.

Впервые опубликовано: Центрархив, Документы, с. 37.

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 454.

А. И. Белецкий, публикуя «Сюжеты», высказал предположение, что они были записаны Тургеневым в 1840-х годах, в атмосфере всеобщего увлечения «физиологическими очерками». М. К. Клеман датировал их точнее: 1845–1846 годами (см.: Клеман М. К. Иван Сергеевич Тургенев. Очерк жизни и творчества. Л., 1936, с. 34) Такая датировка наиболее вероятна, так как именно в эти годы вышли в свет два тома «Физиологии Петербурга» (1844–1845) и «Петербургский сборник» (1846).

Намеченные Тургеневым сюжеты не были им разработаны. После опубликования в январе 1847 г. «Хоря и Калиныча» Тургенев надолго был поглощен очерками из крестьянского быта. Высказывалось предположение, что этот перечень сюжетов был составлен Тургеневым не только с учетом его собственных замыслов, но и как список тем, которые могут быть разработаны другими писателями натуральной школы (см.: Клеман М. К. Указ. соч.; ср.: Шкловский Виктор. Заметки о прозе русских классиков М., 1955, с. 203)Интересно в связи с этим отметить, что в «Физиологии Петербурга» и «Петербургском сборнике» были напечатаны физиологические очерки разных авторов, близкие по темам к «сюжетам» Тургенева. Например: «Петербургский дворник» (В. И. Даля), «Петербургские шарманщики» (Д. В. Григоровича), «Петербургская сторона» (Е. П. Гребенки), «Петербургские углы» (Н. А. Некрасова), «Омнибус» (А. Я. Кульчицкого) и т. д. Некоторые из намеченных сюжетов впоследствии так или иначе были использованы в творчестве самого Тургенева. Так, можно отметить сходство четвертого сюжета с темой тургеневского стихотворения в прозе «Маша» (1878), в котором главным действующим лицом является ночной извозчик, рассказывающий седоку о своем горе (см. наст. изд., Сочинения, т. X) Не исключена возможность, что прямое отношение к четвертому сюжету имеет также незавершенный набросок Тургенева под названием «Ванька» (см. наст. том, с. 416)Под номерами 5 и 6 отмечены «Толкучий рынок с продажей книг» и «Апраксин двор» Очень вероятно, что задуманные Тургеневым очерки должны были быть основаны на личных впечатлениях. В 1840-е годы Тургенев хорошо знал книжные магазины Петербурга и букинистов В это время книжная торговля, по преимуществу иностранными книгами, сосредоточивалась на Невском проспекте, магазины русских книг находились в Гостином дворе (Столпянский П. Книга в старом Петербурге – Русское прошлое, 1923, кн. 4, с. 133–134), в Апраксином дворе расположены были важнейшие лавки и лари букинистов. Среди «апраксинских» букинистов было много весьма колоритных фигур: одного из них, Семена Андреева, прозвали Гумбольдтом «отчасти потому», что он «действительно был похож на бюст Гумбольдта, а вместе с тем и потому, что любил пофилософствовать» (Свешников Н. И. Воспоминания пропащего человека. М.-Л., 1930, с. 409–412; ср.: Симони П. Библиографические листки о книжной торговле и типах торговцев на старом Апраксиной рынке – Старые годы, 1907, февраль, с. 60–69).

«Сюжеты» 8 и 9 неоднократно привлекали внимание исследователей в связи с очерком «Певцы» Было высказано предположение, что в этом очерке Тургеневу «пригодились» «песельники Жукова» (Белецкий А. Письма и заметки из архива Е. Я. Колбасина – Центрархив, Документы, с. 38) и что при разработке этого сюжета писатель перенес действие из обстановки городского трактира в обстановку деревенского кабачка (Эйхенбаум Б. Т., Сочинения, т. I, с. 349) Точка зрения А. Белецкого и Б. Эйхенбаума вызвала возражения со стороны М. Клемана, который отрицал связь «Сюжетов» с «Певцами» на основании письма Тургенева к П. Виардо от 26 октября (7 ноября) 1850 г. М. Азадовский, соглашаясь с М. Клеманом, писал: «Действительно, едва ли имеются серьезные основания сближать певцов Притынного кабачка с „песельниками Жукова“; прообразом Якова Турка послужил, по всей вероятности, кто-либо из рабочих фабрики Н. С. Тургенева (брата писателя)» (Известия АН СССР ОЛЯМ., 1954, т. XIII, вып. 2, с. 162; ср.: Шумский И. О прототипе Якова Турка в «Певцах» И. С. Тургенева – Русская литература, 1959, № 3, с. 193–199) О «песельниках Жукова» М. И. Пыляев пишет: «В сороковых и пятидесятых годах особенно славились в Екатерингофе песенники с табачной фабрики В. Г. Жукова. Здесь они кочевали лагерем во время сенокоса на Екатерингофских лугах, сопровождая работу пением и плясками» (Старый Петербург СПб., 1887, с. 82).

«Большую фабрику со множеством рабочих» Тургенев не изобразил детально ни в 1840-х годах, ни позднее. В «Бежине луге» (1850–1854) он бегло коснулся быта помещичьей бумажной фабрики; о большой капиталистической пореформенной фабрике и некоторых ее рабочих говорится в «Нови» (1876).

Галерная гавань – оконечность Васильевского острова в Петербурге, на берегу Финского залива, местность, населенная городской беднотой и часто страдавшая от наводненийСенная – рыночная площадь в Петербурге (теперь площадь Мира), окруженная густонаселенными домами, трактирами и тпГороховая – улица в Петербурге – одна из главных городских артерий (теперь улица Дзержинского), заселенная чиновниками, купцами, ремесленниками и тпУпоминается у Пушкина («Барышня-крестьянка»), Лермонтова («Княгиня Литовская»), Гоголя («Невский проспект» и др.), позднее – у Гончарова («Обломов») и Достоевского («Идиот»)Апраксин двор – в Петербурге – в то время рыночная площадь с деревянными лавками, где велась мелкая торговляВыгорел в известном пожаре 7 июня 1862 г.

Бег на Неве – устраивался зимой, на расчищенной ледовой дорожке, преимущественно на «святках», и привлекал много зрителей (сру Пушкина в «Медном всаднике»: «Люблю… Бег санок вдоль Невы широкой»).

Невский проспект – в Петербурге; не раз служил предметом изображения в литературе, особенно у Гоголя (повесть «Невский проспект», «Мертвые души»).

Ванька

Печатается по автографу: ЦГАЛИ, ф. 509, оп. 2, ед. хр. 6, л. 79.

Впервые опубликовано в примечаниях к Т, СС, т. IX, с. 594.

В основной текст сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 455.

Набросок записан Тургеневым в тетради, содержащей черновые редакции комедий «Нахлебник» (1848) и «Холостяк» (1848–1849), на основании чего он может быть датирован 1848–1849 гг. Не исключена возможность, что «Ванька» был задуман Тургеневым как очерк, разрабатывающий 4-й «Сюжет» (см. наст. том, с. 415).